Омсква
Условно «письмо другу», тк реально мы нифига не общаемся, и вряд ли снова будем.
Тема наболела, тем более ЖЖ, свежий первомай, Никс, все дела, так что тут будет некоторый выхлоп на эту тему. Для неприемлющих есть кат и варнинг.
увидеть некоторое дерьмо
Гопы в России боятся властей. Боятся более сильных, не трогают более сильных. Более сильным гопы (обоего пола) лижут жопу. Они могут быть и гопами с семками, и гопами в БМВ — но всё едино это гопы, и они боятся и уважают только грубую власть.
В России гопники бьют трансгендеров и лгбт, но не потому что те трансгендеры, а потому что гопы их не боятся. Ведь домашний гетеросескуальный девятилетний мальчик — не транс, и старушка восьмидесяти лет — не транс, а их гопы бьют тоже. Никого из них не трогали бы, если бы боялись.
Поймите, ребят: на самом деле, глубинно, гопники никогда ещё никого не били за то, что он транс, или кавказец, или плохой. Что бы ни проговаривалось при этом вслух («шлюха», «педик», «хач»)— это уже, пардон, рационализация. А в реальности бьют того (любого), кто не обладает огромной властью и не может за пивком с юристами устроить возникшему гопу цинковый гроб.
Тех, кто может устроить возникшему гопу цинковый гроб — гопы не бьют никогда. Никогда.
Посмотрите на физически слабых десятилетних дочек больших шишек, даже если эти дочки шишек с нежного возраста нарываются, ведут себя ак последние сучки, а довзрослев до шестнадцати — шляются по ночам. Их не трогают. Потому что молча знают, кто той девочки папа. Физически хрупкую десяти-шестнадцатилетнюю дочку какого-нибудь обычного Сан Палыча среди бела дня и побьют, и изнасилуют, и изувечат за милую душу — а ведь она не транс.
И не трогать трансгендеров, оставлять их в покое начнут только тогда, когда станут бояться. А для этого трансгендерам придётся делаться крупными бандитами, олигархами или, как минимум, властными бизнесменами среднего и крупного звена. И нет, недостаточно быть «просто известным» шоуменом, журналистом, актёром. Шоумен-трансгендер будет для гопов просто «одним из этих, пробравшимся в телек». Гопник не испытает парализующего страха перед шоуменом или актёром, если тот актёр — не Стетхем в угрожающей позе (а трансгендерность Стетхема — сомнительная вещь). Нет, это должен быть реально пугающий гопа персонаж. Полицейская «шишка» со связями. Владелец завода, способный пристрелить и скормить собакам. Динамитчик. Арендодатель крупных площадей, дружный с властями. Вот тогда да, зародится страх — то единственное, что заставляет рашенского гопника отступить.
Только через деньги и силу телохранителей, бронестёкол и способности засудить кого угодно, дав судьям на лапу — гопы почувствуют перед трансами священный трепет и уважение. Не через пикеты и митинги, потому что в нашей стране принято интуитивно, что все митингующие и революционеры — жалкие неудачники, митингующие потому, что им нет места в мироустройстве (даже митинги и марши в честь годовщины революции интуитивно теми же русскими панками расценивается как праздник совков, тупого и слабого быдла. А каково отношение к годовщинам октября — таково, по инерции, и отношение к любой другой пикетно-маршевой деятельности). Участвующий в пикете априори расценивается как недовольный, а раз недовольный — то ему плохо, а раз плохо — то слабый. И собственно гопы приходят бить тех, кого нюхом определяют как слабых.
Гопы не бьют только тех, кого боятся. А боятся они тех, кто властен, доволен и денежен.
Но практически все российские трансгендеры очень плохи в финансовых вопросах. Плохи в вопросах обзаведения капиталом, в вопросах взаимодействия с властями на предмет налогов и договорённостей. Практически все российские трансгендеры — это битые в школе панки и анархисты, которые очень хотят не прийти к этим вопросам, а наоборот уйти от них. Хотят не иметь дела ни с чем вот этим вот. Не связываться, быть в подполье, быть в тени — но не в той тени, где вырастают бизнесы, а в той, где деньги да связи принципиально не копятся. Или принципиально невелики и тратятся очень быстро. Лишь бы была в кармане пачка сигарет. Без серебристого самолёта даже: самолёты не для панков, самолёты дорого.
К большому сожалению, этот устоявшийся процесс — обособление трансгендеров в неформальные тусовки, уходящие от вопроса финансов — должен сперва ощутимо переродиться и потечь вспять. И только тогда трансгендер перестанет заманчиво сиять в оптическом прицеле гопнической агрессии. Только тогда, когда в общей массе трансгендеры смогут быть страшными и зарабатывать большие деньги, а не нуждаться в малых деньгах.
Нет, разумеется, можно сколько угодно повторять, что вы и желать не желаете от гопов никакого, прости господи, уважения. Вам просто хочется, чтобы вас не трогали. Но увы — это как не хотеть никакого кислорода, а просто хотеть дышать воздухом.
Страх гопов перед вами — единственный возможный кислород для генерации воздуха вашей безопасности.
Принято считать, что бьют тех, кого боятся, кто не похож.... Нет, увы. Олигарх тоже не похож на 99% населения, но его не бьют. Дело не в непохожести. Гопы боятся не непохожести, они наоборот очень рады непохожести, если эта непохожесть нигде не властна. Гопы боятся только власти.
Я знаю, что трансам противно и обидно.
Я знаю, что все мои знакомые трансгендеры предпочитают жить как панки-анархисты, не держать денег в руках и быть свободными от финансовых и властных вопросов.
Но увы, ребят: в России вас перестанут трогать только тогда, когда вы станете богатыми дядьками и начнёте уметь делать гопу аварию на его велосипеде, субару или БМВ через сутки после того, как тот гоп подЫмет на вас голос. Когда начнёте уметь в точности как умеют крупные бизнесмены в сговоре — чтобы ближайший следак получал от вас котлету денег и делал всё в ваших интересах.
Вот тогда все резко перестанут катить на вас баллоны, кем бы по полу и паспорту вы ни были, и сколько бы пирсинга ни было в ваших ушах. Уж сорянчик, но у нас — вот так. И маечки с Че не в силах это исправить.
Очень жаль. Я всё понимаю: мне и самой не хочется связываться с криминальными деньгами и учиться подминать свидетелей и судей. Но я могу позволить себе не учиться этому: я обычная цисгендерная тётка, мне угрожает чуть меньше опасностей. На одну-две меньше из пятидесяти пяти возможных, но, тем не менее.
А вам все пятьдесят пять угрожают на каждом шагу. А единственный способ искоренить это — стать финансово могущественными и физически очень страшными для гопов.
Знать всех судей, следаков и адвокатов, иметь много бабок и уметь сделать так, чтобы вякнувший на вас гоп наутро валялся у обочины около своей тачки с нарушенным управлением, а вы ни при чём.
Тема наболела, тем более ЖЖ, свежий первомай, Никс, все дела, так что тут будет некоторый выхлоп на эту тему. Для неприемлющих есть кат и варнинг.
увидеть некоторое дерьмо
Я знаю, что сейчас меня набьют и те, и эти,
Но всё-таки рискну все очертить в реальном свете
пан Томаш Ящиньский
Но всё-таки рискну все очертить в реальном свете
пан Томаш Ящиньский
Гопы в России боятся властей. Боятся более сильных, не трогают более сильных. Более сильным гопы (обоего пола) лижут жопу. Они могут быть и гопами с семками, и гопами в БМВ — но всё едино это гопы, и они боятся и уважают только грубую власть.
В России гопники бьют трансгендеров и лгбт, но не потому что те трансгендеры, а потому что гопы их не боятся. Ведь домашний гетеросескуальный девятилетний мальчик — не транс, и старушка восьмидесяти лет — не транс, а их гопы бьют тоже. Никого из них не трогали бы, если бы боялись.
Поймите, ребят: на самом деле, глубинно, гопники никогда ещё никого не били за то, что он транс, или кавказец, или плохой. Что бы ни проговаривалось при этом вслух («шлюха», «педик», «хач»)— это уже, пардон, рационализация. А в реальности бьют того (любого), кто не обладает огромной властью и не может за пивком с юристами устроить возникшему гопу цинковый гроб.
Тех, кто может устроить возникшему гопу цинковый гроб — гопы не бьют никогда. Никогда.
Посмотрите на физически слабых десятилетних дочек больших шишек, даже если эти дочки шишек с нежного возраста нарываются, ведут себя ак последние сучки, а довзрослев до шестнадцати — шляются по ночам. Их не трогают. Потому что молча знают, кто той девочки папа. Физически хрупкую десяти-шестнадцатилетнюю дочку какого-нибудь обычного Сан Палыча среди бела дня и побьют, и изнасилуют, и изувечат за милую душу — а ведь она не транс.
И не трогать трансгендеров, оставлять их в покое начнут только тогда, когда станут бояться. А для этого трансгендерам придётся делаться крупными бандитами, олигархами или, как минимум, властными бизнесменами среднего и крупного звена. И нет, недостаточно быть «просто известным» шоуменом, журналистом, актёром. Шоумен-трансгендер будет для гопов просто «одним из этих, пробравшимся в телек». Гопник не испытает парализующего страха перед шоуменом или актёром, если тот актёр — не Стетхем в угрожающей позе (а трансгендерность Стетхема — сомнительная вещь). Нет, это должен быть реально пугающий гопа персонаж. Полицейская «шишка» со связями. Владелец завода, способный пристрелить и скормить собакам. Динамитчик. Арендодатель крупных площадей, дружный с властями. Вот тогда да, зародится страх — то единственное, что заставляет рашенского гопника отступить.
Только через деньги и силу телохранителей, бронестёкол и способности засудить кого угодно, дав судьям на лапу — гопы почувствуют перед трансами священный трепет и уважение. Не через пикеты и митинги, потому что в нашей стране принято интуитивно, что все митингующие и революционеры — жалкие неудачники, митингующие потому, что им нет места в мироустройстве (даже митинги и марши в честь годовщины революции интуитивно теми же русскими панками расценивается как праздник совков, тупого и слабого быдла. А каково отношение к годовщинам октября — таково, по инерции, и отношение к любой другой пикетно-маршевой деятельности). Участвующий в пикете априори расценивается как недовольный, а раз недовольный — то ему плохо, а раз плохо — то слабый. И собственно гопы приходят бить тех, кого нюхом определяют как слабых.
Гопы не бьют только тех, кого боятся. А боятся они тех, кто властен, доволен и денежен.
Но практически все российские трансгендеры очень плохи в финансовых вопросах. Плохи в вопросах обзаведения капиталом, в вопросах взаимодействия с властями на предмет налогов и договорённостей. Практически все российские трансгендеры — это битые в школе панки и анархисты, которые очень хотят не прийти к этим вопросам, а наоборот уйти от них. Хотят не иметь дела ни с чем вот этим вот. Не связываться, быть в подполье, быть в тени — но не в той тени, где вырастают бизнесы, а в той, где деньги да связи принципиально не копятся. Или принципиально невелики и тратятся очень быстро. Лишь бы была в кармане пачка сигарет. Без серебристого самолёта даже: самолёты не для панков, самолёты дорого.
К большому сожалению, этот устоявшийся процесс — обособление трансгендеров в неформальные тусовки, уходящие от вопроса финансов — должен сперва ощутимо переродиться и потечь вспять. И только тогда трансгендер перестанет заманчиво сиять в оптическом прицеле гопнической агрессии. Только тогда, когда в общей массе трансгендеры смогут быть страшными и зарабатывать большие деньги, а не нуждаться в малых деньгах.
Нет, разумеется, можно сколько угодно повторять, что вы и желать не желаете от гопов никакого, прости господи, уважения. Вам просто хочется, чтобы вас не трогали. Но увы — это как не хотеть никакого кислорода, а просто хотеть дышать воздухом.
Страх гопов перед вами — единственный возможный кислород для генерации воздуха вашей безопасности.
Принято считать, что бьют тех, кого боятся, кто не похож.... Нет, увы. Олигарх тоже не похож на 99% населения, но его не бьют. Дело не в непохожести. Гопы боятся не непохожести, они наоборот очень рады непохожести, если эта непохожесть нигде не властна. Гопы боятся только власти.
Я знаю, что трансам противно и обидно.
Я знаю, что все мои знакомые трансгендеры предпочитают жить как панки-анархисты, не держать денег в руках и быть свободными от финансовых и властных вопросов.
Но увы, ребят: в России вас перестанут трогать только тогда, когда вы станете богатыми дядьками и начнёте уметь делать гопу аварию на его велосипеде, субару или БМВ через сутки после того, как тот гоп подЫмет на вас голос. Когда начнёте уметь в точности как умеют крупные бизнесмены в сговоре — чтобы ближайший следак получал от вас котлету денег и делал всё в ваших интересах.
Вот тогда все резко перестанут катить на вас баллоны, кем бы по полу и паспорту вы ни были, и сколько бы пирсинга ни было в ваших ушах. Уж сорянчик, но у нас — вот так. И маечки с Че не в силах это исправить.
Очень жаль. Я всё понимаю: мне и самой не хочется связываться с криминальными деньгами и учиться подминать свидетелей и судей. Но я могу позволить себе не учиться этому: я обычная цисгендерная тётка, мне угрожает чуть меньше опасностей. На одну-две меньше из пятидесяти пяти возможных, но, тем не менее.
А вам все пятьдесят пять угрожают на каждом шагу. А единственный способ искоренить это — стать финансово могущественными и физически очень страшными для гопов.
Знать всех судей, следаков и адвокатов, иметь много бабок и уметь сделать так, чтобы вякнувший на вас гоп наутро валялся у обочины около своей тачки с нарушенным управлением, а вы ни при чём.